Два с половиной экватора с любовью к спорту

30 октября в России отмечается День тренера. «Университетская газета» встретилась с кандатом педагогических наук, доцентом, тренером Юрием Тихоновым, который сменил на руководящем посту кафедры «Физическое воспитание и спорт» кандидата педагогических наук, профессора Александра Карпушкина. Накануне 50-летнего юбилея новый заведующий, который также продолжает возглавлять Спортивный клуб ПГУ, рассказал о неординарной спортивной карьере и своих наставниках, которые открыли ему путь в легкой атлетике.

— Юрий Викторович, как рождалось ваше увлечение спортом?

— Первым моим увлечением в жизни — где-то в первом классе в районном поселке Башмаково — стали русские народные танцы. Помню, мама купила мне атласный костюм, выступал по районам области. Позже пошёл заниматься самбо. Кстати, мне этот вид спорта понравился, я бы и продолжил эти тренировки, если бы тренер не уехал.

Чего я только не перепробовал тогда: черчение, изобразительное искусство, картинг, авиамодельные кружки, музыкальные духовые инструменты, гитара. Хорошо у меня получалось играть в настольный теннис, волейбол, футбол, баскетбол. Роста не хватало, но трёхочковые я забрасывал 10 из 10. Входил в сборную команду по хоккею. У нас в Башмаково были настолько грамотные учителя физкультуры, что мы умели всё!

Мама работала лаборантом на маслосырзаводе. А отец у меня тракторист, так что я освоил ещё и разные виды тракторов. Штурвальным попробовал себя. Помогал родителям по хозяйству, естественно. Физический труд я считаю базой для дальнейшего спортивного развития.

— Как вы в итоге перешли к бегу?

— В классе 4-м мой сосед по общежитию предложил сходить на тренировку в Парк Победы. Побежал без подготовки, и забег на 1 км я у всех выиграл с результатом 3 мин. 10 сек. Меня повезли на соревнования на стадион «Локомотив», здесь я победил городских ребят на дистанциях 1 км (3,05 результат был) и 1,5 км (5,10). Я сразу почувствовал вкус победы, понял, где я лучший. У меня в комнате висел бело-синий плакат с нашим земляком Виктором Петровичем Калинкиным — в тот момент 7-кратным чемпионом СССР на средних дистанциях. Я ложился — на него смотрел, просыпался — на него смотрел. Это меня мотивировало! А однажды приехал в Пензу на чемпионат ЦС «Союз» и стал лишь 28-м — сильные соперники собрались. Я сперва даже подумал бросить бег. Но взыграло самолюбие. Поехал в деревню, начал тренироваться, зимой по утрам бегал в валенках по сугробам...

— Расскажите о своём первом наставнике.

— Обязательно надо сказать о легендарном башмаковском учителе физкультуры Николае Кузьмиче Климцове. Он вёл, кроме лёгкой атлетики, лыжи, баскетбол, волейбол, гимнастику. Вот Николай Кузьмич сразу обратил на меня внимание и упорно говорил мне: «Твоё дело — лёгкая атлетика». Его учениками были будущий олимпийский призёр по спортивной ходьбе, тоже наш выпускник Алексей Воеводин и многие мастера и кандидаты в мастера спорта. Климцов был сильным психологом, умел видеть людей с внутренним стержнем: боец ли по дистанции или может сдаться. Настоящий фанат своего дела, сильно разбирался в методике. Мы к нему тянулись всю жизнь, как к примеру для подражания, как к отцу родному. До самой смерти выходил на дорожку. Не бросал спорт даже после микроинсульта. Как-то выступал по ветеранам среди трудящихся, бежал 1 км и 100 м, через три дня у него оторвался тромб... Всегда, когда съезжаемся, посещаем его могилу.

— В чём выражалось ваше увлечение спортом?

— Мы в то время были фанаты, много читали, смотрели все трансляции по телевизору, жили этим. Я выписал журналы «Лёгкая атлетика», «Спортивная жизнь России». Не пропускал ни одной методики. Потом начал изучать зарубежную литературу. Прочитал про Лассе Вирена (финский четырёхкратный олимпийский чемпион), про Мирутса Ифтера (эфиопский двухкратный чемпион Москвы-1980). Я даже адрес электронной почты назвал именем Мирутс. Мне, кстати, в 1994 году повезло — на чемпионате мира я выхожу из номера в гостинице, а мой сосед... — тренер сборной Эфиопии Мирутс Ифтер. Я тогда подошёл, взял автограф. Читал про Петра Болотникова, Владимира Кутца, про новозеландскую школу Артура Лидьярда. Нравились лыжные гонки, может быть, даже больше, чем лёгкая атлетика. Помню всех лыжников: начиная от Раисы Сметаниной, потом Кирвесниеми, Ульванг, Де Зольт, Гунде Сван. У нас в Башмаково лыжи были тоже развиты, но не так, как в Кузнецке и Никольске.

— Вы вели дневники тренировочного процесса?

— У меня даже сохранились все спортивные дневники. Я их вёл ещё с 4-го класса, вёл с большим интересом. В одном из них написано: «Поэтом можешь ты не стать, но бегуном ты стать обязан». В Башмакове выступали взрослые ребята и показывали мне свои дневники, учился у них. Всегда 1 сентября там появлялась новая цель, это дисциплинировало. Мне они пригодились и в университете, в подготовке научных работ. В сборной России данные в дневниках были уже сложнее, я выстраивал графики, высчитывал объёмы нагрузок. Как-то подсчитал общую дистанцию за все годы. За свою карьеру я пробежал 102 тысячи километров — это два с половиной экватора.

— Как сложился ваш путь после окончания школы?

— После восьмого класса мы «за компанию» вместе с другом-лыжником поступаем в Пензенский Совхоз-техникум им. В. И. Ленина на специальность «агроном». Так я попал к Виктору Борисовичу Кузнецову, который станет моим единственным тренером, его я не менял на протяжении всей карьеры. В 1993 году после окончания техникума я поступил в Пединститут им. В. Г. Белинского, на факультет физического воспитания.

В том же году, когда мне было 20, на полумарафоне Московского международного марафона мира я выполнил норматив мастера спорта с результатом 1:04,44. Это было очено круто. Тогда меня приметили и пригласили в сборную страны. На чемпионате России по кроссу был отбор на чемпионат мира. Я выступил неудачно, сошёл с дистанции. Стал тренироваться, по большей части на лыжах. В марте еду на чемпионат России на шоссе. И на «десятке», к своему удивлению, был на голову выше остальных участников — 29,50. Подходит тренер сборной Куличенко и спрашивает: «Загранпаспорт есть?» И через считанные недели меня берут на чемпионат мира по кроссу в Будапешт.

— Чем запомнился чемпионат мира?

— Я первый раз оказался за границей. Был впечатлён не столько Венгрией, сколько тем, что соприкоснулся с такими звёздами спорта, как Хайле Гебреселассие, Элиуд Кипчоге, Лассе Вирен, Карлос Лопеш. Сама атмосфера невероятно заряжала. Бежал с именитыми чемпионами Советского Союза Мишой Дасько, Геной Паниным, Олегом Стрижаковым и многими другими. После такого опыта захотелось ещё сильнее тренироваться.

Выступил в Будапеште я не очень быстро. Нас в составе России было шесть человек. Сходить было нельзя, потому что автоматически аннулировались очки. Я начал быстро, в темпе Хайле Гебреселассие, четыре километра бежал первым. Трасса была семи видов (были и разрытая пашня, и брёвна, и тюки с соломой), я оказался не готов к таким условиям.

— В 1995 году вы стали кандидатом в состав олимпийской сборной России в Атланту...

— Да, я был включён в резервный состав. Это был мой пик формы. В перспективе, если бы сложилось с Атлантой-96, то мог бы попасть и в Сидней-2000. Но... В спорте часто случается не так, как хотелось бы.

В 1995-м в составе сборной команды России ездил на матчевые встречи в Италию, где также участвовали Швейцария и Германия. В первый раз бежал полумарафон в горной местности. Там мы заняли второе место, уступив только хозяевам. А в Модене стал бронзовым призёром на 5000 м, показал время 14,44. В тот же год выиграл чемпионат России по кроссу среди молодёжи. Потом «шоссейку» пробежал вторым в Сочи — очень здорово. Возвращаюсь в Пензу. Надо было бы мне тогда отдохнуть, а тренер мне, наоборот, даёт нагрузки. Однажды бегу 10 км, как сейчас помню, и чувствую боль под коленкой. Как потом выяснится, травмировался (надорвался) мениск. Всё, слёзы из глаз, сразу понимаю, что никаких поездок за границу мне теперь не светит. Но я не отчаялся. Делаю одну операцию в Пензе — после неё случается рецидив. Делаю вторую — в Москве, в Центре травматологии и ортопедии имени Н. Н. Приорова.

Через три месяца я вернулся к тренировкам, начал бегать. Спустя полтора года, в 1998-м, я еду в Тюмень и выигрываю там Кубок России по марафону! 2 часа 22 минуты при температуре воздуха ноль градусов. После этой победы, которую я считаю самой главной в своей карьере, я почувствовал в себе новые силы.

К этому времени я поступил в аспирантуру ПГПУ. Времена были сложные в финансовом плане. Меня пригласили на коммерческие старты, и я уехал во Францию на 90 дней.

«Десятки», полумарафоны, марафоны — шесть лет весной и осенью мы участвовали где-то в 2–3 международных стартах в неделю, 12–15 в месяц. Очень сложный график, но было интересно. Вспоминаю то время с большой теплотой. В нашу интернациональную команду входили русский, белорус, поляк, украинец. Всю Францию изъездили вдоль и поперёк. Забеги были трудные, организаторы выбирали участников по рейтингу.

— Согласны, что марафонцев выделяют в особую касту спортсменов?

— Да, это железные люди со стальным характером. Вспоминается марафон в Витри, который я выиграл. Бежал в кроссовках, которые были мне маловаты. К концу марафона у меня с большого пальца слетел ноготь, весь кроссовок был в крови. Но это не конец истории. Через неделю мне надо было бежать «десятку». Я вырезал в том же кроссовке отверстие под палец и так продолжил тренировки.

Другой случай. Бежал марафон в Суассоне при 42 градусах жары. Это был последний марафон в серии с очень хорошими призовыми для первых десяти мест. Честно говоря, уже в голове прикинул, какие подарки привезу сыну. И на 30-м километре силы оставляют полностью. Я иду пешком. Думаю, не буду сходить, дойду. Поднимаю голову: передо мной африканцы тоже пешком идут. Дай-ка, думаю, догоню. И побежал вприпрыжку. В итоге я добежал/дошёл пятым. После финиша мне надели согревающую фольгу, я ем апельсин с кожурой, меня трясёт. В кармашке спортивных трусов у меня было семь евро. Иду в кафе, потому что все магазины в воскресенье закрыты. Достаю эти семь евро, беру кружку пива, выпиваю. Баланс восстанавливается, и меня наконец отпускает.

В 2007 году у меня был последний старт в спортивной карьере — марафон в Португалии.

Беседовал Максим Битков
«Университетская газета» № 7 (1789) от 19 октября 2023